Glagoliitiliste unede raamat

Книга глаголических снов

 

0

Мое созидание начинается в мечтах. Может быть в мечтах оно и останется. Вереница вещей в моей голове может никогда не материализоваться, но они просятся на бумагу. Я вижу в голове яркие детали старинных и новых, практичных и бесполезных, уже имеющихся и ещё никогда не существовавших, безвозвратно потерянных и случайно найденных вещей. Это не просто вещи. У них есть значения, память, желания. А обитают эти вещи на самом чердаке моих мыслей, там куда я не пускаю никого но каждого. Иллюзорное медленно меняет свою форму, с годами становясь рукотворным. 

Mu loomine algab unelmates. Võib-olla see ka jääb unelmatesse. Asjade virrvarr minu peas ei pruugi kunagi kehastuda, kuid nõuab paberile pääsemist. Ma näen peas iidsete ja uute, praktiliste ja kasutute, olemasolevate ja olematute, jäädavalt kadunute ja juhuslikult leitud asjade detaile. Need ei ole vaid objektid. Nendel on tähendused, mälu, soovid. Need asjad elutsevad mu mõtete pööningul, seal, kuhu ma ei lase kedagi ja lasen igaüht. Illusion muudab aeglaselt oma vormi ja aastatega omandab keha.

1

Мои мысли лаконичны

Вычурные буквы

Нелегко выводить по снегу

Mu mõtted on napid

kunstipäraste kirjamärkide

lumele maalimine pole kerge

2

Я не знаю, где находится эта комната, в которой блуждает в полусне мое вооброжение. Находится ли она где-либо или скорее теряется? Может быть она уже давно разрушена, а может ещё только на грани созидания. Или витает где-то между созиданием и разрушением и терпеливо ждёт своего ренессанса. 

Ma ei tea, kus on see tuba, kus mu kujutlusvõime eksleb poolunes. Kas selline tuba leidub kuskil või pigem kaob kuhugi? Võib-olla on see juba ammu hävitatud või on see alles loomise äärel. Või hõljub see kusagil loomise ja hävingu vahepeal ning ootab kannatlikult oma renessanssi.

0

Воображение услужливо рисует для меня мягкий ковёр по которому приятно ступать босыми ногами и морозной ночью и знойным днём. Как следами птиц или запахами редких растений, он покрыт трудночитаемыми символами. Будто мечтательный ученик изрисовал весь тетрадный лист рассеянными каракулями под монотонную речь учителя. Я сосредоточено ступаю, стараясь наступить на каждый отдельный символ и гадая, какую радость принесёт мне эта наивная игра. Но тут у ковра вырастают крылья и он стремительно уносит меня.

Minu kujutlusvõime joonistab mulle abivalmilt pehmet vaipa, millel on mõnus paljajalu kõndida nii pakasel ööl kui ka palaval päeval. Vaip on kaetud raskesti loetavate sümbolitega, mis meenutavad linnujälgi või haruldaste taimede lõhna. Justkui oleks unistav õpilane õpetaja monotoonse kõne taustal joonistanud oma vihikusse hajameelseid kritseldusi. Kõnnin keskendunult, proovides astuda igale sümbolile ja mõtlen, mis rõõmu see naiivne mäng mulle toob. Kuid siis kasvavad vaibale tiivad ja see kannab mind kiiresti minema.

3

Сегодня особенно хорошо слышны самолёты

Стоит ли настораживаться?

Это всего лишь путешественники во времени

Taevast kostub täna eriti selgelt lennukimüra

Kas on mõtet valvsaks muutuda?

Ehk on need kõigest ajarändurid

5

Моя больная бабушка 

И вечно пьяный отец 

Не могли поддерживать oгонь 

Я сама связана с разгоранием и теплом,

потому что в холоде

существовать не смогла бы

Мама никогда не топит печку, предпочитая соблюдать тепловой нейтралитет, и мягко ступает по дому в войлочных сапогах и фуфайке.

Mu surmavalt haige vanaema

ja pidevalt purjus isa

ei suutnud tuld üleval hoida.

Ma ise kehastan süttimist ja soojust,

sest külmas

ei saaks ma eksisteerida.

Ema ei süüta kunagi ahju põlema, eelistades säilitada soojusneutraliteeti ning kõnnib vaikselt majas ringi vildist tuhvlite ja fufaika väel.

6

Вокруг меня разруха и хаос, всё как то недоделано, неокончено. Мебель стоит кучами, диван перед сервантом, сервант подпирает бок секции. И не достать мне из секции чудесной одежды маминой молодости, а из серванта прекрасных бабушкиных сервизов. Да и на диване прилечь неуютно. А дыры то как зияют повсюду незаделанные, да обои неопределённого цвета поутинятся под потолком. 

Но я всего лишь путешественница во времени и эта разруха моя долгая станция в наказание. Единственное что я могу делать против этого хаоса - в мазохистском наслаждении крестик за крестиком по миллиметру превращать спутанные вокруг меня нитки в замысловатый узор на канве. Это правда - четыре креста равны одному квадратному сантиметру упорядоченности в этом разрушенном, но нестерпимо милом пристанище. Когда не останется ни единой ниточки мулине, моё наказание закончится, но я всё оттягиваю собирая и принося новые и новые моточки.

Minu ümber on häving ja kaos, kõik on kuidagi pooleli, lõpetamata. Mööbel on hunnikutes, diivan on puhvetkapi ees, puhvetkapp toetab riidekappi. Ja ma ei saa riidekapist kätte oma ema imeilusaid noorusaegseid riideid, ega puhvetkapist vanaema kauneid serviise. Ka diivanil on ebamugav lamada. Kõikjal haigutavad augud, määramatut värvi tapeet on kaetud ämblikuvõrguga. 

Kuid ma olen kõigest ajarändur ja see häving on minu pikem peatuspaik karistuseks. Ainus, mida ma saan selle kaose vastu teha, on  muuta masohhistlikus naudingus millimeeter- millimeetri haaval sassis niidid enda ümber keeruliseks ristpiste mustriks. Tõsi – neli risti võrdub ühe korrastatud ruutsentimeetriga selles lagunevas, kuid talumatult armsas varjupaigas. Kui ühtegi mulinee tokki pole järel, saab mu karistus otsa, aga ma lükkan seda aina edasi, kogudes ja tuues juurde aina uusi niiditokke.

7

Здесь моё государство пограничное 

моя крепостная стена 

По ту сторону опасно

По эту сторону я одна

И мне страшно 

Когда никого 

И страшно

Если кто-то 

Кто-то 

Стучит в окно

Заметив тусклый огонь

Моей печки

Siin on mu piiririik

mu kindluse müür

sealpool on ohtlik

siinpool olen üksi

ma kardan

kui pole kedagi

ja kardan

kui keegi

keegi

koputab aknale

märgates mu ahju

nõrka tulukest

0

Я есть.

Но есть ли?

Я ли есть

или это?

Это я есть.

Есть я,

но есть и это не я.

Есть и не.

Я не.

Или?

Mina - on

Kas on?

Kas on mina

või see?

See on mina.

On mina,

kuid on ka mitte mina.

On ka mitte.

Mina mitte.

Või?

7

Говорят, по одному лучше

чем в одиночку.

Я не знаю!

Я никогда не бывала одной из...

Räägitakse, et ühe kaupa on parem

kui üksinduses

Ma ei tea!

Ma pole kunagi olnud üks ...st

8

А ведь диван то мягкий, а ведь диван то с историей. Но только с какой? Я забыла. Может это и есть глаголический сон увиденный мной ранее на этом  тёмносинем… томносинем бархате парящим над резными ножками?

Diivan on pehme, diivanil on ajalugu. Aga milline? Ma ei mäleta. Võib-olla see ongi glagoliitiline unenägu, mida nägin kunagi varem sellel nikerdatud jalgade kohal hõljuval tumesinisel... tuhmsinisel sametil?

9

Паук плетёт своё кружево 

на старой оконной раме.

Я потихоньку любуюсь и дивлюсь,

но в тоже время немного боюсь,

не будет ли пролетать мимо   

моя любимая ручная бабочка.

Она такая наивная и доверчивая, 

что может залюбовавшись

подлететь слишком близко 

к этому смертельному кружеву.

Ämblik koob oma pitsi

vanal aknaraamil

Ma imetlen ja imestan vaikselt,

kuid samal ajal pelgan veidi

ega ei lenda mööda

mu lemmik – kodustatud liblikas.

Ta on nii naiivne ja heausklik,

et võib imetledes

lennata liiga lähedale

sellele surmavale pitsile.

10

Пусть будет у меня одна полка где стоит набор моих мимолётных делириумов. Конечно, к каждому делириуму прилагается и своя лакримария, а иногда даже две.

Las mul olla üks riiul, millel seisab minu põgusate deliiriumite kogu. Loomulikult on igal deliiriumil oma lacrimaria ja mõnikord isegi kaks.

11

Никто не любит чужаков   

на своей земле 

поэтому я сижу взаперти

боясь ступить на то, что мне не принадлежит 

боясь выпустить то, что не принадлежит им

но это всё одно целое вы скажете 

скорлупа и яйцо,

панцирь и черепаха

море и берега

окно и вид

Keegi ei armasta võõraid

oma maal

seetõttu istun luku taga

kartes astuda sellele, mis mulle ei kuulu

kartes välja lasta seda, mis ei kuulu nendele

kuid see kõik on üks tervik - ütlete teie

koor ja muna

kilp ja kilpkonn

meri ja kallas

aken ja vaade

12

Среди всех этих вещей

я раздваиваюсь.

Я могу часами наблюдать за собой

глазами путешественников во времени,

сердцевинами цветов на узоре ковра-самолёта,

или углями потухающей печки.

Но самое страшное -

это смотреть на себя

глазами бабочки

застывшей в витраже.

В огромных зрачках,

сверкающих на стеклянных крыльях,

я становлюсь невыносимо ясной.

Kõigi nende asjade keskel

ma kahestun.

Nii saan end tundide kaupa jälgida

ajarändurite silmade,

lendava vaiba mustri kroonlehtede

või kustuva ahju sütete kaudu.

Kuid kõige õudsem

on ennast vaadata

vitraažis tardunud liblika silmadega.

Ma muutun talumatult selgeks

klaastiibade pupillides.

0

Как раз теперь

в самое неподходящие время

в самое неспокойное время

в самый разгар 

когда время сошло с ума и бьётся в горячке

бьётся неизвестно с кем

может с самим собой

я старательно черчу эти вычурные буквы

на белом

Just nüüd, kõige sobimatul ajal

kõige rahutumal ajal

palangus

kui aeg on läinud nii hulluks

et peksleb palavikus

tapleb ei tea kellega 

ehk iseendaga?

kirjutan püüdlikult neid väänlevaid tähti

valgel 

13

Моё чудесное витражное окно с медовожёлтыми, тархунозелёными и аметистофиолетовыми стёклами, которые от своей старинности создают иллюзию расплывчатости внешнего мира, вдруг разбивается вдребезги. Дом наполняет свои пересохшии лёгкие…, а потом со хрипим и визгом выдыхает меня наружу.

Minu imeline meekollase, estragonrohelise ja ametüstvioletse klaasiga vitraažaken, mis oma iidsuse tõttu loob illusiooni välismaailma hägususest, puruneb ootamatult tükkideks. Maja täidab oma kuivanud kopsud... ja siis hingab see vilinal ja kriginal mu välja.

14

Agnus Dei, qui tollis peccata mundi, miserere nobis.

Agnus Dei, qui tollis peccata mundi, miserere nobis.

Agnus Dei, qui tollis peccata mundi, dona nobis pacem.